Откуда пошел культ лисы в древнем Китае, еще только предстоит узнать. Существовало, однако, поверье, что лисицы, живущие на земле, происходят по баснословному рассказу от той лисы, в которую некогда была превращена распутная женщина по имени Цзы. Гань Бао в "Записках о поисках духов" ("Соу шэнь цзи") в одном из сюжетов упоминает: "В "Записках о прославленных горах" говорится: Лиса в глубокой древности была развратной женщиной и имя ей было А-Цзы. Потом она превратилась в лисицу”. В. Эберхард считает, что истории о лисах принадлежат к старой северо-восточной культуре Китая и что они развились из сказок о животных.
Определенно можно сказать только то, что культ лисы окончательно сформировался и принял более широкие размеры, по-видимому, в более позднее время. В цинское (XVIII – XX вв.) время фею-лису причисляли к так называемым "сы да мэнь" или "сы да цзя" (т.е. "четыре великих семейства"), куда входили четыре вида животных, обладавших, по народным представлениям, волшебными свойствами и наделенных даже особыми фамилиями: лиса (ху ли) – Хумэнь, хорь (хуан шу лан) – Хуанмэнь, ёж (цы вэй) – Баймэнь, змея (шэ) – Чанмэнь или Люмэнь. В деревнях в честь этих животных сооружали низкие глинобитные, кирпичные или деревянные кумирни и приносили перед ними жертвы, моля о содействии в делах, спокойствии в доме, достатке, богатом урожае и т.д.
В китайской традиции лиса издревле связывалась с мертвыми, об этом говорится в словаре "Шо вэнь цзе цзы" ("Толкование письмен и разъяснение знаков"). В старых китайских сяошо постоянно встречаются упоминания о том, что лисы роют свои норы в старых могилах, как правило, заброшенных, или рядом с ними, наверное поэтому в сознании китайцев установилась прочная связь между душами умерших и живущими в их могилах лисицами. Часто бывает так, что лиса присваивает себе фамилию того рода, в могиле которого живет, или даже выдает себя за человека, похороненного в облюбованной ею для жительства могиле. Связь с мертвыми, пусть даже чисто пространственная, отчасти объясняет те вредоносные свойства, которые приписывались лисе, пусть и находящейся в своем зверином обличье: и лиса, и душа умершего способны принимать людской облик и вступать в материальный контакт с живыми. Опираясь на более поздний, видимо, цинский материал, Л.С. Васильев отмечает также, что "выползающий из-под старых могил лис считался мистическим воплощением души мертвеца”.
О китайских представлениях мы читаем у Сюй Шэнь: "Лисы ― животные-духи, на которых ездят демоны. У лис есть три хороших свойства: их мясо лечит язву, их печень возрождает внезапно умерших, их кровь освежает пьяных”.
В категории лис, приносящих человеку беды и несчастья, можно выделить лисиц-оборотней, которые превращаются в прекрасных дев, или, как их еще называют, лисиц-бесовок. Такие лисы, согласно китайским поверьям, причиняют вред мужчине, истощая его силы. Как показывает исследование Р. Ван Гулика, даосы считают, что "жизненная энергия" мужчины (ян) увеличивается благодаря любви, поскольку в "сокровенной эссенции" женщин (инь) содержатся элементы, необходимые для получения эликсира долголетия. Народные верования наделяли лисиц-оборотней способностью красть у соблазненных ими мужчин эту жизненную энергию. По мнению Ван Гулика, здесь нашла отражение древняя вера в то, что лиса, как и другие, живущие в ямах или под землей животные, "приходят в соприкосновение с космической энергией, сокрытой в земле”.
Девы-лисицы вводят мужчин в беду совершенно намеренно, по одной простой причине – получить свое второе перерождение. А мужчины, завороженные "лисьим отродьем", начинают заболевать и вскоре умирают. Такие лисы-обольстительницы в дотанской прозе сяошо встречаются чаще всего. Приняв облик прекрасной девушки, такая лиса является к мужчине, очаровывает его своей неземной красотой, талантами, доступностью и вступает с ним в интимную связь. Именно супружеские отношения с человеком являются конечной целью лисы, поскольку в процессе сексуальных сношений она получает от мужчины его жизненную энергию, что необходимо ей для совершенствования волшебных возможностей.
В отличие от японских кицунэ, китайские лисы могут превращаться в любого человека, но никогда – в животных или предметы. Китайская философия объясняет это тем, что суть превращений лисы – в постижении мудрости и достижении бессмертия. Считается, что только человек знает путь к этим тайнам, так что лисе нет смысла преображаться в кошку или камень.
Китайские лисы – это великие ученые, распутники, преданные возлюбленные, бесподобные соблазнители, трикстеры, полтергейсты, собутыльники, мстители. Они всегда живут в прямом взаимодействии с человеком и исполняют морализаторскую функцию.
Главным критерием волшебных сил лисы становится ее возраст. В представлениях китайцев волшебные свойства животных и предметов всегда связывались с их возрастом. Считалось, что чем старее животное (предмет), тем большей волшебной силой он может обладать, поскольку, чем древнее, тем авторитетнее и ближе к истине. Об этом прямо сказано в рассказе из сборника "Сюань чжун цзи" ("Записки из мрака"):
Пятидесятилетняя лиса может превратиться в женщину, столетняя (может) стать красавицей, (может) стать святой, или (может) стать мужчиной и вступить в отношения с женщиной. Может знать о том, что происходит за тысячу ли, прекрасно владеет искусством обольщения, морочит человека так, что он теряет разум. Через тысячу лет лисе открываются законы Неба, и она становится Небесной лисой. Из более позднего сочинения "Гуан и цзи" ("Обширные записки об удивительном") мы узнаем, что возрастные различия между лисами находят формальное отражение, например, в фамилиях, которые они носят: "У тысячелетних лис – фамилии Чжао и Чжан, у пятисотлетних лис – фамилии Бай и Кан”. Таким образом, в представлениях китайцев существовало несколько категорий волшебных лис. Самая низшая: молодые, способные к волшебству, но ограниченные в превращениях, лисы; далее – лисы, способные на более широкий диапазон превращений: они могут стать и обыкновенной женщиной и прекрасной девой, а могут – и мужчиной. В человеческом облике лиса может вступать в отношения с настоящими людьми, обольщать их и доводить тем самым до беспамятства.
При династии Тан, отношение к лисе несколько изменилось. Вероятно, уже в это время в простом народе лису стали воспринимать также в качестве животного-покровителя. В рассказах танского времени чуть ли не главной темой становится тема полюбовного сосуществования лисы и человека. Танские новеллы чуаньци дали благоприятную почву для углубления и развития образа лисы-оборотня. Многообразие свойств и возможностей, которые приписываются лисе, приобретает невероятные размеры. Еще одно подтверждение тому, что именно с этого времени начинает складываться культ лисы, мы находим в сборнике Чжан Чжо (660 – 740) "Чао е цянь цзай" ("Полные записи о столице и окраинах") говорится следующее: "Начиная с первых годов правления династии Тан, многие в народе стали поклоняться фее-лисе, в домах ей приносили жертвы, чтобы умилостивить. Подносили ей человеческую еду и питье, поклонялись стихийно. В то время бытовала поговорка: "Там, где нет лисы, нельзя деревню основать”. Этот отрывок относится, самое позднее, к первой половине VIII века. По всей вероятности, уже в то время в простом народе лису стали воспринимать также в качестве животного-покровителя, способного нести добро, если ему правильно поклоняются. Хэ Синь делает более конкретное замечание: "Лиса в эпоху Тан стала местным божеством, заведующим браком и рождением детей, и в каждом доме ей поклонялись”. Преобладание рассказов о лисах, действие которых происходит в танское время, позволяет, наконец, убедиться в том, что, действительно, с этого времени в китайской повествовательной литературе начинает происходить выделение образа лисы среди прочих представителей мира духов и оборотней. И это еще раз свидетельствует о том, что именно к началу танского времени сложился, или еще более усилился культ лисы, как выделяющегося из всех прочих удивительных существ животного.
Лис получал подношения как покровитель вредных насекомых, как покровитель канцелярского делопроизводства, люди поклонялись лисе в надежде излечения болезней, и также как "дополнительному" богу здоровья, лиса чтили как покровителя официальных печатей высших государственных служб, во избежание лисьих наваждений чжэцзянские крестьяне поклонялись группе лис, которых они называли "Почтенные волшебные девы". Некоторые люди были уверены, что своим процветанием они обязаны именно тщательным жертвоприношениям в честь лисы. Практика отношений китайцев с лисами отличается использованием многочисленных магических приемов, суть которых в общих чертах можно объединить под рубрикой экзорцизма (разнообразные магические действия, заклинания и обманные маневры).
Нечто похожее описывал и В.М. Алексеев: "Проезжаем мимо большой насыпи-кургана. На одной ее стороне видим либо подземный ход, либо нишу – и перед ним – жертвенный стол с древнего вида сосудами, значки, шесты, которые приносятся божеству в дар от исцеленного, то есть вещи, находящиеся обычно, как известно, только в храме. Спрашиваю у пашущего вблизи мужичка: "Что сие?” - Отвечает: "Государь Святой Лис (Хусянь Лаое) живет в этом холме…”.
Танские рассказы, в отличие от древних рассказов о чудесах, стремятся к житейскому правдоподобию, больше подчеркивая отличие лисы от человека, чем сходство с ним. В танское время в новелле чуаньци у лисы-оборотня появляется новая способность – жить в доброй любви с человеком и ни в чем не причинять ему зла. Характер лисы может быть самый разный, как и у людей, но в конфуцианском обществе особенно заметна некоторая их фривольность. Характерным примером может служить широко известная "История Жэнь" ("Шэнь Цзицзи" (династия Тан), "Женщина-оборотень"), также входящая в раздел "лисы" "Тай-ин гуан цзи":
С этих пор Инь [лучший друг главного героя истории – прим. Миранды] стал щедро посылать красавице Жэнь все, в чем она нуждалась: топливо, зерно и мясо. Когда она выходила из дому, Инь нередко сопровождал ее на лошади, в экипаже или пешком, и она никогда не противилась. Эти ежедневные прогулки были для него великой радостью. Вскоре их связала тесная дружба. Жэнь дарила ему все, кроме любовных утех. Где еще вы видали в Китае такие свободные нравы? И при этом лиса хранит верность своему первому избраннику, хотя тот гораздо менее привлекателен, чем повеса Инь. Итак, лисы бывают верными женами, хотя позволяют себе очень многое. Столь многое, что с появлением чжусианства им начинают отказывать в основных человеческих чувствах (то есть, прежде всего, в чувстве долга), лисы объявляются развратницами и опасными демонами – путь в приличное китайское общество им отныне заказан. Да и в любом случае связь человека с лисой редко бывает долгой. Иногда мужчина начинает болеть и чахнуть, не в силах выдержать сожительство с духом, иногда женщина трагически погибает (вот и красавицу Жэнь загрызла собака), а чаще всего лиса просто неожиданно объявляет, что срок ее жизни с этим человеком истёк и она должна вернуться в горы.
"Шестнадцатый – семнадцатый века можно смело назвать "золотыми веками" китайского повествовательного жанра”, - считает Д. Воскресенский. Такого изобилия китайская повествовательная проза еще не знала. Китайская литература XVII века создала особый тип новеллы об удивительном. Особая заслуга в этом талантливейшего новеллиста, автора самых удивительных из "удивительных" рассказов Ляо Чжая (Пу Сунлина) (1640-1715). Его "Лисий эпос" представляет собой наглядную картину материализации практически всех представлений и суеверий, которые связывались с лисой в воображении китайцев. Это колоссально информативный источник, поскольку является компиляцией представлений китайцев о лисе, начиная с эпохи древности, вплоть до XVII века, в котором жил Ляо Чжай.
Фантастические героини Пу Сунлина в ряде случаев даже более смелы, выносливы, решительны, чем мужчины. Они умны и талантливы, многие из них превосходные хозяйки, решительно и мудро ведущие дом, воспитывающие детей в разумной строгости. Они думают и чувствуют как настоящие женщины, а отличаются от них лишь большей душевной тонкостью и умением творить чудеса. Несмотря на любую тяжелую работу, женщина-лиса всегда будет оставаться нежной, стройной, порхать, словно по ветру, но "работать лучше всякой деревенской бабы”.
Пу Сунлин искал свои сюжеты, черпая их из людской молвы и, видимо, сильно перерабатывая. По преданию, он любил ставить у дороги столик с чашкой чая и трубкой, останавливал прохожих и просил рассказать что-нибудь интересное и удивительное. Сам писатель в предисловии к сборнику пишет: "Люди одних со мной вкусов со всех сторон присылают мне с почтовой оказией свои записки”.
Также образцом одной из крупных жанровых разновидностей со своими художественными принципами и закономерностями – волшебной, может служить роман "Развеянные чары" ("Пин яо чжуань" - в буквальном переводе "Повествование об усмирении нечисти"), авторство которого приписывают Ло Гуаньчжуну и Фэн Мэнлуну. Отдельные эпизоды этого романа были известны на протяжении многих десятилетий, а соединились в более законченное повествование только к середине эпохи Мин.
В нём мы узнаем, какие бывают категории лис, как лисы постигают Дао, почему одни из них живут среди людей, а другие на пустырях, кто ведает запретами, наградами и наказаниями и т.д.
Основные герои книги – волшебница Святая тетушка, она же оборотень Белая лиса, и два ее чада: хромой лис Цзо и обольстительная бесовка Ху Мэйэр. Основное действие романа разворачивается на протяжении нескольких десятилетий XI века в годы правления сунских государей. Стихия сказочного бытия, отраженная в романе, рождена прежде всего народной фантазией и слегка подправлена авторской выдумкой.
"Лиса, - пишет Д. Воскресенский, - существо темной стихии Инь, которая персонифицируется с образом луны. Вот почему своими тайными делами лиса занимается ночью при лунном свете”. Поскольку лисы в представлениях китайцев способны проникать в скрытую суть явлений, что не дано простому смертному, герои романа занимаются волшбой, алхимическими манипуляциями и без конца разгадывают таинственные знаменья и магические знаки. Как обитатели темного мира, они могут быть чрезвычайно опасны, поэтому они не случайно вовлечены в романе в орбиту действия инфернальных сил, которые создают брожение умов и порождают сумятицу в душах. Характерно, что в романе особое место занимают даосизм и буддизм.
Лиса в китайской мифологии Китайские оборотни - лисы - совершенно не похожи на европейских верфольфов. Это, как правило, образованные, изысканные существа, обладающие способностью к колдовству. Это могут быть мифические девятихвостые лисы, чьи голоса похожи на плач младенцев, а могут быть обычные полевые лисы, но чем они старше, тем больше их способности к колдовству и меньше их злые намерения. Пятидесятилетняя лиса может превратиться в женщину, столетняя может стать мужчиной и вступить в отношения с женщиной. А через тысячу лет лисе открываются законы Неба, и она становится Небесной лисой. 
Даже простое появление лисы в ее естественным виде или неожиданная встреча с нею считались неблагоприятными и часто рассматривались как дурное предзнаменование: пробежавшая через двор лиса может на хвосте принести беду, встреченная в поле жалобно воющая лиса может стать предвестницей скорой, трагической гибели.
В человеческом облике лисы обольщают и морочат так, что их жертвы забывают обо всем и готовы реально "душу дьяволу отдать за ночь" с лисой. Именно того лиса-оборотень и добивается, ведь при физической близости она получает от мужчины его жизненную энергию, необходимую для дальнейшего совершенствования волшебных своих умений.
НЕМНОГО ФАКТОВ О ДЕВАХ-ЛИСИЦАХ
Лиса, как правило, заботится о том, чтобы ее появление не вызвало у людей удивления, равно как и о правдоподобии своей истории.
Лиса старается блюсти свою чистоту и нравственность.
Лиса тонко образована, она умеет слагать превосходные стихи. Вполне естественным кажется перенесение традиционных элементов образованности на лис, души умерших и на другие волшебные персонажи.
Лиса стремится соблюсти заведенные между людьми правила и обычаи. Когда в семье Ли поняли, что от Юань им никак не отделаться и что Да-дао от нее не откажется, и прекратили тогда враждебные действия, -- Юань сделала подарки отцу и матери Да-дао как свекру и свекрови.
Лиса стремится обставить свое соединение с мужчиной как свадебный обряд, принятый среди людей: здесь будет и паланкин, в котором невесту доставляют в дом жениха, и цветные свечи, и подарки, и свадебный пир, на который приглашаются лисьи приятели.
Лиса помогает своим человеческим "родственникам" и не причинявшим ей зла людям.
Кроме того, лиса с удовольствием предсказывает будущее, помогает избежать неприятностей или, напротив, получить выгоду.
Лиса насылает напасти на противящегося ей человека. В характере лисы вредить человеку просто так, по природе своей, или для достижения какой-то цели.
Часто лиса швыряется разными предметами, гадит в пищу и совершает разного рода мелкие пакости, способные вывести из себя кого угодно.
Лиса наставляет своего возлюбленного. Юань на прощание советует Да-дао прилежно заняться учебой, сдать экзамены и покрыть тем самым род свой и родителей своих почетом и славой. Часто бывает так, что лиса оказывается более рассудительной, чем ее возлюбленный, и помогает ему вернуться на путь добродетели, когда он погрязает в пороках.
Со временем менялось и отношение к лисе.
если раньше лису просто избегали или старались ее уничтожить, то с конца первого тысячелетия нашей эры распространенной практикой стало почитание лисицы: в ее честь сооружали кумирни, к ней обращались с молитвами и просьбами, приносили жертвы. Лиса перестала быть однозначно злой, в письменных источниках сформировался нейтральный (если так можно выразиться) образ, нечто среднее между благовещей лисой (доброй по определению) и вредоносным животным.
В китайской традиции лисы прочно связаны с мертвыми, потому что роют свои норы в старых могилах, как правило, заброшенных, или рядом с ними. Часто бывает, что лиса присваивает себе фамилию того рода, в могиле которого живет, или даже выдает себя непосредственно за покойного. Связь с мертвым, пусть даже чисто "соседская", отчасти объясняет вредоносные свойства приписываемые лисе: и лиса, и душа умершего способны принимать людской облик и вступать в материальный контакт с живыми.
В представлениях китайцев существовало несколько, если так можно выразиться, возрастных категорий волшебных лис. Самая низшая -- молодые лисы, способные к волшебству, но ограниченные в превращениях; далее -- лисы, способные на более широкий диапазон превращений: они могут стать и обыкновенной женщиной, и прекрасной девой, а могут -- и мужчиной. В человеческом облике лиса может вступать в отношения с настоящими людьми, обольщать их, морочить так, что они забывают обо всем. Подобные лисы в дотанской прозе сяошо встречаются чаще всего. Как правило, они -- искусные обольстительницы. Приняв облик прекрасной девушки, такая лиса является к мужчине, очаровывает его своей неземной красотой, талантами, доступностью и вступает с ним в интимную связь. По сути, здесь мы имеем дело с трансформированным в письменных памятниках фольклорным мотивом женитьбы на волшебной деве.
Именно супружеские отношения с человеком являются конечной целью лисы, поскольку в процессе сексуальных сношений она получает от мужчины его жизненную энергию, что необходимо ей для совершенствования волшебных возможностей. В сборнике сунского автора Лю Фу (XI в.) "Цин со гао и" ("Высокие суждения у дворцовых ворот") сказано: "Ибо в жизни человеческой в юности особенно сильно начало ян и слабо инь, в зрелые годы ян и инь поровну, а к старости становится меньше ян и много инь. А коли ян вовсе будет исчерпано и останется только инь -- тогда смерть!" Поэтому лиса стремится выбрать себе в супруги юношу. Последствия такого рода отношений для человека вполне определенны: светлое начало в его организме насильственным образом убывает, жизненная энергия ослабляется. Внешне это выражается в резком похудании ("кожа и кости") и общей слабости.
В конечном итоге человек умирает от истощения жизненных сил. Лиса же в результате может существенно увеличить свои волшебные возможности, что позволяет ей достичь долголетия, а может быть, даже бессмертия, и попасть тем самым в последнюю, высшую категорию -- тысячелетних лис, стать святой (сянь ху), приблизиться к миру горнему (часто как раз о такой лисе говорится, что она белого цвета или девятихвостая), уйдя от суетных страстей мира людей. Подобная лиса уже не растрачивает себя на отношения с мужчинами, по своему поведению это, скорее, лиса-праведница.
Лиса постоянно разгуливает в человеческом облике, и только когда ей нужно спасаться бегством, то, не важно, днем ли, ночью, но она при всем честном народе падает на четвереньки и зверьком убегает от опасности. Ее можно заставить показать истинный облик, поднеся огонь близко к лицу. А также оборотень может становиться лисой в глубоком сне, переставая себя контролировать.
Чтобы совершить обратное превращение, лиса берет теменную кость умершей женщины (или мужчины, если хочет стать мужчиной), кладет эту кость себе на голову и кланяется луне. Если превращению суждено совершиться, то кость удержится на голове при всех 49 поклонах.
Начиная с династии Тан (VII-IX века), китайцы стали поклоняться фее-лисе. Подносить ей человеческую еду и питье, чтобы умилостивить. В то время появилась поговорка: "Там, где нет лисы, нельзя деревню основать".
В XVII веке в городской повести лиса-оборотень уже распространенный персонаж. Это прекрасная женщина, может быть, даже слишком красивая и слишком одаренная для дочери человеческой, но мало в чем проявляющая свои сверхъестественные способности. Дева-лиса прекрасная и своенравная, равно способная к добру и к злу. От связи лисы с человеком родятся дети, и у них нет никаких лисьих признаков, но уготовано великое будущее.
А праведных лис-фей уже причислили к "четырем великим семействам" животных вместе с хорьком, ежом и змеей. В деревнях в честь них сооружают маленькие кумирни, им приносят жертвы, моля о содействии в делах, спокойствии в доме и достатке.
Вы проходите по китайским полям и вдруг видите, что перед каким-то курганом стоит стол, на нем сосуды, знамена, знаки и все вещи, приличные храму. Вы осведомляетесь у прохожего китайца, что это такое, и слышите в ответ: "Это -- фея-лиса". Она, видите ли, живет где-то тут в норе, и ее упрашивают не вредить бедному народу, а напротив, благодетельствовать, как положено святым.
Таким образом, лиса издавна воспринималась как предвестник судьбы. Первоначально появление девятихвостой лисы считали счастливым предзнаменованием исключительно для владетельных родов, но после Тан за белой лисой в народной фантазии сохранилось по-прежнему свойство быть добрым вестником -- уже для любого человека. Другое дело -- фея-лиса. Она способна приносить человеку и беду, и добро, ее образ противоречив. Если ей приносить жертвы, то она может помочь, может отблагодарить за справедливое к ней отношение. Фея-лиса обладает значительной волшебной силой, далеко превосходящей возможности человека.
Она знает будущее, широко эрудирована, способна к превращениям по своему желанию, умеет обольщать, заставляет человека потерять разум. Наконец, простая лиса-оборотень чаще всего является существом вредоносным, пусть даже она примет вид девы неземной красоты или прекрасного юноши. Ей, впрочем, не совсем чуждо чувство справедливости, но, как правило, она не в ладах с человеком. В отличие от феи-лисы, она может быть убита, хотя справиться с нею не так-то просто. Дело в том, что белая лисица, и фея-лиса, и лиса-оборотень -- суть три разные ипостаси одного существа, соответствующие различным этапам его восприятия в китайской традиции.
Источник: http://tjara.narod.ru/china.ht |
